- Роберт Рождественский ~ За датою — дата… 🕒 - 24.01.2025
- Роберт Рождественский ~ Следы ❄🐾 - 29.12.2024
- Роберт Рождественский ~ Приходить к тебе, чтоб снова просто вслушиваться в голос… - 25.10.2024
Баллада о бессмертии
Роберт Рождественский
Песня
Начну рассказ теперь, жаль, если не сумею,
Как наш товарищ пел в двадцатом перед смертью…
Он умер для того, чтоб мы не умирали.
Каратели его, израненного, взяли.
Заржавленным прутом испытывали силу,
Умаялись потом, велели рыть могилу.
— А может ты споешь? — смеясь спросил хорунжий,
Надутый, будто еж, увешанный оружьем.
Луна ползла, как тиф, —
Безжизненно сурова…
И вздыбился мотив,
И зазвучало слово.
Пел песню комиссар,
Пел, выбрав гимн из гимнов,
Пел, будто воскресал,
Пел, голову закинув,
Пел, будто пил вино,
Пел, хвастая здоровьем,
Мы наш — он пел, мы но…
Мы новый мир построим.
Был темным, как земля,
И мокрым, как из бани,
Пел, еле шевеля
Разбитыми губами.
Шептал слова не в такт,
Упрямо повторялся,
И получалось так,
Что он не пел, а клялся.
Литые фразы жгли,
Зарей перемехаясь,
Хорунжий крикнул: «Пли!»
А песня продолжалась…
Была грозе сродни,
Светилась и трубила.
В руках у солдатни
Плясали карабины.
Дрожали молодцы —
Ни стати и ни прыти…
Великие певцы,
Пожалуйста, замрите!
Смотри, уходит мгла, светлеет поднебесье.
И силу набрала расстрелянная песня.
Широкий день встает над жизнью недопетой,
А песня та звучит уже над всей планетой…
Стихи Рождественского Роберта Ивановича (1932-1994) здесь=>
Роберт Рождественский ~ Баллада о бессмертии
Стих
Хотя гудят:
«Пора!» —
изящные валторны,
забудьтесь,
тенора!
Остыньте,
баритоны!..
Я расскажу теперь, —
жаль,
если не сумею, —
как наш товарищ
пел
в двадцатом.
Перед смертью.
Он умер
для того,
чтоб мы не умирали…
Каратели
его,
израненного,
брали.
Заржавленным прутом
испытывали силу.
Умаялись.
Потом
велели
рыть могилу…
Надутый,
будто ёж,
увешанный оружьем. —
«А может,
ты споёшь?..» —
смеясь,
спросил хорунжий…
Луна ползла,
как тиф.
Безжизненно.
Сурово…
И вздыбился
мотив!
И прозвучало
слово!
Пел
песню
комиссар.
Пел,
выбрав гимн из гимнов.
Пел,
будто воскресал.
Пел,
голову закинув.
Пел,
будто пил вино.
Пел,
хвастаясь здоровьем.
«Мы наш, — он пел, — мы но-
вый мир, —
хрипел, —
построим!!»
Был тёмным,
как земля.
И мокрым,
как из бани.
Пел,
еле шевеля
разбитыми губами.
Шептал слова
не в такт,
упрямо повторялся…
И получалось так,
что он не пел,
а клялся!
Литые фразы
жгли,
с зарёй перемежаясь…
Хорунжий крикнул:
«Пли!!»
А песня
про-дол-жа-лась.
Была грозе
сродни,
светилась
и трубила!..
В руках у солдатни
плясали
карабины.
Дрожали молодцы —
ни стати
и ни прыти…
Великие певцы,
пожалуйста,
замрите!..
Пусть видит комиссар,
как в озаренье алом
встаёт
высокий зал
с «Интернационалом»!
И солнечно в судьбе.
И ощущаешь гордость.
И веришь,
что в тебе —
тот
комиссарский голос!
